Ритуал мечей - Страница 36

Воины начали спорить, в то время как Тор стоял и слушал, пытаясь все понять.

«Даже если мы согласимся», – сказал Кендрик. – «Это неправильно, что Тор должен идти один».

«А откуда нам знать, что ты не лжешь?» – спросил Годфри Бронсона.

Все глаза устремились на мужа Луанды.

«Да, откуда нам знать, что мы можем доверять тебе?» – спросил Рис. – «В конце концов, ты МакКлауд».

«Теперь я МакГил», – возразил Бронсон. – «Я отрекся от МакКлаудов. Я отрекся от своего отца. В конце концов, именно он покалечил меня. Я сражался с вами бок о бок во время осады Силесии, и у меня нет причины пятнать свою честь. Я клянусь всеми фибрами души, что говорю правду. Я рыцарь, так же, как и вы. Мы могли сражаться по разные стороны, но мы все придерживаемся того же кодекса чести».

Бронсон говорил с предельной искренностью, и Тор видел, что он не лжет.

«В любом случае, чего Тору бояться?» – спросил Элден. – «Верхом на Микоплес и с Мечом Судьбы в руке, все люди Андроникуса вместе взятые не причинят ему вреда».

«Я предлагаю принять его капитуляцию», – сказал Срог.

Кендрик ударил кулаком по столу, и в зале наступила тишина.

«Предложение сделали Тору, и только Тор решит, принять его или отвергнуть. Это его жизнь подвергается риску ради всех нас».

Тор слушал и размышлял. С одной стороны, он бы с радостью рискнул своей жизнью ради Кольца. С другой стороны, он чувствовал, что что-то не так. Он не был уверен в том, что именно. Но вместе с тем, как они сказали, что Андроникус может с ним сделать? С Микоплес и Мечом Судьбы он чувствовал себя непобедимым.

«Я бы скорее убил Андроникуса, чем принял его капитуляцию», – ответил Тор. – «Но если такого ваше желание, тогда я буду его уважать. Я отправлюсь к нему».

Группа рыцарей разразилась одобрительными возгласами.

«Я приму его капитуляцию», – сказал Тор. – «И я позабочусь о том, чтобы каждый его воин покинул Кольцо».

«Нет!» – крикнула Гвендолин.

В зале повисла тишина, когда все воины повернулись и посмотрели на нее.

«Ты не должен идти», – сказала она Тору. – «Это несправедливо, чтобы ты шел один и рисковал своей жизнью».

Тор повернулся к девушке, тронутый ее заботой.

«Миледи», – произнес Срог. – «Мы тоже не хотим подвергать Тора опасности. Но как вообще ему могут причинить вред?»

Гвендолин покачала головой.

«Отправьте кого-то другого. Торгрин только что вернулся из рискованного путешествия ради Кольца. Он сделал достаточно».

Все присутствующие молчали, и Тор смотрел на Гвендолин, преисполненный любовью к ней. Но она все еще не понимала. Для Тора это было нечто большее, чем противостояние врагу – это было противостояние с его отцом. А этого она не поймет до тех пор, пока он не расскажет ей. Время пришло.

Он взял Гвендолин за руку, наклонился, поцеловал ее пальцы и тихо сказал:

«Я должен тебе что-то сказать. Давай поговорим наедине».

* * *

Тор взял Гвен за руку и вывел ее из комнаты под недоуменные взгляды остальных. Они шли по коридору, пока не подошли к небольшим уединенным покоям. Они вошли внутрь, и слуги закрыли за ними дверь.

«Ты не можешь доверять ему», – пылко настаивала Гвен, повернувшись к нему. – «Сражайся с ним. Убей его. Но не отправляйся один, чтобы принять его капитуляцию. Может быть, я эгоистка. Но однажды тебя у меня отняли, и я не думала, что ты когда-нибудь вернешься. Мне казалось, что моя жизнь закончилась. Теперь, когда ты здесь, я чувствую, что заново родилась, и я больше не могу рисковать твоей жизнью. Мне жаль, но позволь пойти кому-то другому. Андроникусу не нужен ты, чтобы сдаться. Он может сдаться кому угодно. Я не знаю, почему он зациклен на тебе. Пожалуйста. Пусть пойдет кто-нибудь другой, но не ты».

Тор медленно покачал головой.

«Я люблю тебя, Гвендолин», – сказал он. – «Больше, чем могу выразить словами. И я глубоко тронут твоей заботой обо мне. Но я должен принять капитуляцию Андроникуса. Это может сохранить жизни тысячам наших людей в битве. Смерти тех людей будут на моей совести. Я должен пойти. Моя честь велит мне».

Гвендолин начала плакать.

«Ты не можешь пойти», – настаивала она. – «Не сейчас. Слишком многое на кону. Дело не только в тебе».

Она плакала, и Тор почувствовал, как его сердце разбивается. Он протянул руку и положил ее на плечо девушки, растерянно глядя на нее.

«Что ты имеешь в виду?» – спросил он.

Тор почувствовал, что Гвен отчаянно хочет ему что-то сообщить, но он не понимал, что это.

«Я чувствую, что ты что-то скрываешь от меня», – сказал он. – «Скажи мне, что это. Почему мне не следует идти?»

Гвендолин взглянула на него, и он понял, что она собирается что-то сказать, но затем она резко отвернулась, вытерла слезы и вместо этого посмотрела в окно.

«Прошу прощения за слезы», – сказала она. – «Королеве это не пристало».

Тор подошел к ней и положил руку ей на плечо.

«Ты лучшая Королева, чем кто-либо другой, кого я встречал», – произнес он.

Гвен улыбнулась ему.

Тор сглотнул, его сердце неистово колотилось, он знал, что пришло время сказать ей правду. Он больше не может утаивать это от девушки.

«Гвендолин», – начал он, прокашлявшись. – «Есть другая причина, по которой я должен идти один, чтобы встретиться с Андроникусом».

Тор с трудом сглотнул, не желая произносить эти слова, но понимая, что должен.

«Все намного сложнее, чем ты думаешь», – продолжал он. – «Есть причина, по которой он хочет сдаться мне одному».

Гвендолин озадаченно смотрела на него.

«О чем ты говоришь?» – спросила она.

«Видишь ли», – начал он, но потом остановился. – «Я… узнал кое-что. Что-то, что… Я хотел бы никогда не знать. Я ничего не могу сделать, чтобы это изменить. И это вынуждает меня принять необходимые меры».